На форуме «Свободной России» в Вильнюсе оппоненты Путина признали, что пока терпят поражение, однако увидели и слабые места нынешней власти.
На форуме ожидали около 400 делегатов, однако половина до литовской столицы так и не доехала.
Пятый Форум «Свободной России», прошедший на минувшей неделе в Вильнюсе, должен был стать более представительным, чем предыдущие. Организаторы заранее предупреждали желающих принять участие в слете российской оппозиции, что на Форум поступило более четырехсот заявок и заветный «билетик» нынче достанется далеко не всем. Однако до литовской столицы добрались лишь двести человек, то есть ровно столько, сколько и в прошлом декабре.
Организаторы, надо полагать, собирались продемонстрировать как единство весьма разнородных течений российской оппозиции, так и плюралистичность представленных на нем мнений. На Форум был приглашен Владимир Ашурков, исполнительный директор Фонда борьбы с коррупцией Алексея Навального. Среди гостей оказались Леонид Невзлин, ближайший соратник Михаила Ходорковского, Ольга Литвиненко из «Открытой России», ведущая «Эха Москвы» и автор-исполнитель Нателла Болтянская. Дополнил этот список бывший лидер канувшего в Лету национал-демократического движения «Народ» отставной майор Сергей Гуляев.
Однако утверждать, что уважаемые гости проявили стремление к сотрудничеству и объединению, можно лишь с большой натяжкой. Владимир Ашурков прямо сказал, что Фонд Навального готов объединяться только с теми, кто разделяет его взгляды и обладает необходимыми материальными, политическими и силовыми ресурсами. То есть начал банально торговаться. Леонид Невзлин вообще не был замечен на открытых дискуссиях. Нателла Болтянская с места в карьер хорошо поставленным радиоголосом принялась «учить жить» собравшихся. Делегатам, большинство из которых, возможно, не без оснований полагали себя «отцами русской демократии», это по понятным причинам не очень понравилось.
В одном, правда, участники нехотя друг с другом согласились: в том, что на данном историческом этапе российская оппозиция потерпела поражение. Или, говоря мягче, вынуждена осуществлять «временное тактическое отступление». Можно было считать в этой связи знаковым событием тот факт, что известный публицист Андрей Пионтковский (он принял участие в Форуме по Скайпу) выступил обтекаемо и витиевато. Раньше он открыто называл конкретные сроки падения «кровавого режима», но на этот раз, видимо, «постеснялся». Это стало сигналом, и сигнал был воспринят.
Во всяком случае, политик и экономист Дмитрий Некрасов почти что «спел осанну» действующей власти. Ибо именно так некоторые из собравшихся восприняли его выступление. «Глупо себя обманывать. (…) Серьезно могу сказать, что в Москве не было сколько-нибудь значимых с точки зрения искажения реальности вбросов, — заявил он. — При этом в Москве был продемонстрирован самый большой рост поддержки Путина. Если в 2012 году было 47 процентов, то в 2018 году — 71 процент. Колоссальный рост».
Что это значит, по мнению Некрасова? Любая социология, как утверждал экономист, показывает, что среди людей, которые голосовали за Путина, порядка 60% не поддерживают экономический курс правительства. Больше 40% процентов говорят о том, что в стране недостаточно демократии, ущемляются права и свободы граждан. То есть очень многие «составляющие» режима поддержкой не пользуются. Избиратели одобряют исключительно внешнеполитический курс президента, что является декларацией принадлежности к великой России, своего рода «коллективным нарциссизмом». Раньше, говорит Дмитрий Некрасов, такого явления не существовало.
«То, что сейчас происходит в России, очень похоже на происходившее в Германии в тридцатые годы. Поддержка нынешней власти — это поддержка «вставания с колен», поддержка реваншизма, поддержка пересмотра того миропорядка, который кажется несправедливым», — отметил политолог.
Все это, считает Некрасов, делает нынешний режим весьма устойчивым. «Я не очень понимаю, куда мы сейчас будем двигаться. Но нужно признать, что возможностей у Путина сейчас гораздо больше, чем пятнадцать или десять лет назад. Именно потому, что сейчас есть консенсус, который поддерживает большинство населения, — заявил он. — Опираясь на этот консенсус можно проводить экономические реформы и бороться с коррупцией. Это делает режим очень устойчивым. Понятно, что сидящие здесь желают, чтобы этот режим скорее закончился. Но мы склонны себя обманывать. Надо признать факт устойчивости режима, и всем вместе думать, как нам дальше жить в этой новой реальности».
Его практически полностью поддержал не кто иной, как один из основателей и главный организатор Форума Иван Тютрин. «Политический режим в России нужно называть персоналистской диктатурой Путина и отдавать себе отчет в том, что число людей, поддерживающих этот режим и Путина, в обозримой перспективе будет еще достаточно велико», — отметил он.
Демократические институты в России, по мнению Тютрина, просто уничтожены. Особенность нынешней ситуации такова, что Путин как бы подменяет собой эти институты, и, политик признался, что ему «трудно представить себе, что в 2024 году Путин от власти уйдет». «Таким образом, мы будем с одной стороны видеть усиление диктатуры внутри России с подавлением всех зачатков гражданского общества, а с другой стороны увидим рост международной изоляции нашей страны», — сказал в заключение Иван Тютрин».
Внести в сложившуюся атмосферу всеобщего уныния нотку сдержанного оптимизма мог только глава совета «Фонда защиты прав человека», действительно харизматичный политик и блестящий оратор Гарри Каспаров, для начала похваливший участников за мужество. «Участники Форума априори ставят себя в заведомо опасное положение. Это видно хотя бы по той истерике, которую вызывает каждый Форум на российском телевидении. Поэтому здесь собираются люди, которые понимают, что значит брать на себя риск. Противодействие персоналистской диктатуре фашистского типа — вещь крайне опасная, — констатировал Каспаров. — Но вернемся к оппозиции. Мне не нравится выражение «пятнадцать лет у власти». Такое впечатление, что путинский режим появился «из пробирки», что он вырос ниоткуда. Как будто не Ельцин привел его за руку к власти и ельцинская «семья» в широком смысле этого слова не участвовала в формировании основ этого режима. Имитационная демократия, которой весьма успешно пользуется путинский режим, создавалась в девяностые годы. Жириновский, Явлинский, Зюганов — это начало девяностых годов. Вся эта политическая система была создана именно тогда!»
Окно возможности для реальных перемен было упущено, по мнению политика, где-то в 1993 году. Тогда начала складываться иная форма управления, ничего общего не имеющая с демократией. «Весь инструментарий власти сформировался именно в девяностые годы. Далее его начинают использовать, — продолжил Каспаров. — На путинский режим работало много объективных факторов, прежде всего, повышение цен на энергоносители. (…) Теперь об объединении. В 2006 году, на одном из первых съездов Объединенного Гражданского фронта мы первые сказали, что власть в России на выборах не поменяется. Над нами смеялись, на нас показывали пальцами. Но мне было очевидно, что режим неизбежно трансформируется в персоналистскую диктатуру. Более того — от подавления демократии внутри страны он столь же неизбежно перейдет к внешней агрессии. Мне это было ясно потому, что я прочитал несколько книг по истории и знал, как развиваются подобные диктатуры. Тем не менее, мы говорили о необходимости объединения разных идеологических сил, которые были бы согласны с главным тезисом — необходимости демонтажа путинского режима».
Сейчас, по словам Каспарова, мы снова находимся в исходной точке. Что можно сделать в условиях, когда режим трансформировался в диктатуру? Понятно, что Путин никуда уходить не собирается, и выборы стали фейковыми. В этих условиях нужно оценить итоги последних лет. Одна из причин неудачи оппозиции в 2011—2012 годах была в том, что не произошло раскола так называемых элит. В 2011-м у оппозиции был шанс, настроения на улице носили революционный характер. Однако Каспаров напомнил о тех, кто в тот момент появился на сцене. Это были Кудрин и Собчак. Они тогда призвали не «валить» власть, а «влиять» на нее. Очень многие люди им поверили. Мобилизации «колеблющихся» не произошло, и уже к майским протестам власть опомнилась. Административный и силовой ресурс были задействованы по полной программе.
«Мне кажется, что нам нужно исходить из того, что то, что мы имеем сегодня — это аномалия, с которой нам придется бороться, — констатировал Гарри Кимович. — Как мы можем эту ситуацию изменить? Нужно оценивать, как я уже говорил, прошлые годы и выделять те наши действия, что принесли хоть какие-то результаты. На сегодняшний день совершенно очевидно, что «кащеева игла режима» находится, конечно, не в России. Режимы такого типа крайне чувствительны к геополитическим поражениям. То, что происходит сегодня, показывает, что режим начал, если не качаться, то, во всяком случае, испытывать определенные неудобства. Бесконечно поддерживать олигархов, находящихся под санкциями, режим уже не в состоянии. У режима возникают проблемы, которые являются результатом, в частности, нашей работы. Нам нужно эту работу продолжать».
Действующие высшие чиновники, по убеждению Каспарова, должны понять — «выжить», относительно безопасно уйти, сохранив хотя бы часть «заработанного» за эти годы, они смогут только при тотальной смене парадигмы. То есть вопрос смены режима должен стать для них вопросом выживания. Гарри Каспаров заявил, что является сторонником жесткой люстрации и уголовного преследования тех, кто совершал преступления в России. Надо также, по его мнению, начинать работу среди молодых специалистов, покинувших России. Он полагает, что среди пятисот тысяч успешных профессионалов найдется десять процентов тех, кто захочет вернуться, чтобы стать начальниками департаментов, заместителями губернаторов, работать в правительстве. Важно начинать работать среди этих людей, чтобы они почувствовали, что оппозиция видит какую-то перспективу.
Речь Гарри Каспарова вызвала большой интерес и неоднократно прерывалась аплодисментами. При упоминании о «кощеевой игле режима» по залу прокатился понимающий смешок. С должным юмором отнеслись оппозиционеры и к некоторым другим высказываниям именитого шахматиста. Моего соседа, представившегося «петербуржцем Алексеем, кандидатом исторических наук» особенно повеселило заявление о «нескольких прочитанных книгах по истории». Это было, по его мнению, «круто».
На какой-то момент показалось, что «инъекция оптимизма», поставленная Каспаровым, возымела свое действие. Но все «испортил» политик и экономист Владислав Иноземцев. Он вернул оптимистов «на землю» и фактически подвел итог дискуссии на панели отнюдь не в радужном ключе: «Сам по себе вопрос, что делать российской оппозиции, вызывает у меня некоторое смущение. Потому что я не вижу оппозиции в России в принципе».
При этом, по словам политика, «у нас сейчас много противников власти». «Это талантливые, достойные люди, к большинству из них я отношусь с огромным уважением. Но они не объединены и не хотят объединяться, — отметил Иноземцев. — По-моему, это происходит потому, что мы не хотим осмыслить происходящее в стране. Дело в том, что страна захвачена не Путиным. Она захвачена серой аморфной массой людей, которые ничего собой не представляют, кроме того, что они являются назначенцами Путина. Понимая это обстоятельство, они вынуждены сплачиваться. Против этой сплоченной серой массы современные диссиденты выставляют своих «харизматиков». Которые, порой, «мочат» друг друга сильнее, чем своего основного противника».
И эта тенденция, по мнению известного экономиста, усиливается. Претендентов за право побороться с «главным драконом» все больше, и борьба между ними перевешивает неприятие самого режима. «Многие из наших «харизматиков» являются замечательными, честными, достойными людьми, но одновременно являющимися «специалистами ни в чем». Это большая проблема, продолжил Иноземцев. — Давайте попробуем мысленно поставить на место Дмитрия Анатольевича Медведева кого-нибудь из представителей оппозиции и предложим заполнить оппозиционерами все места в правительстве. Это возможно? Тогда попробуем это сделать! Было бы интересно видеть в лице замечательных «несогласных» людей специалистов, скажем, по экологии, экономике, безопасности и в других конкретных областях».
Как полагает Иноземцев, России нужна действительно коалиционная команда, в которой люди не лаялись бы между собой, а сообща делали общее дело. «Сейчас опять заговорили о праймериз среди лидеров оппозиции, — сказал в заключение Владислав Иноземцев. — Вновь скажу, что сегодня победа оппозиции на выборах невозможна. Люди, которые будут обливать друг друга помоями на этих праймериз, может быть, добьются того, что им будет дозволено выйти на арену цирка и получить свои пять процентов. Надо проанализировать причины, которые привели к успеху команду Путина. Без этого нам успеха не достичь. Что же касается практической составляющей стратегии действий оппозиционного движения, то, видимо, ее должно выработать само движение».
Когда видный экономист предложил гипотетическому оппозиционному премьеру заполнить «вакантные места в правительстве», сидящие в зале стали переглядываться и с подозрением всматриваться в соседей. Как будто видели в них конкурентов в борьбе за заветный портфель. Впрочем, кое-кто заявлял, что видит себя среди членов будущего кабинета. Правда, почему-то их амбиции чаще всего ограничивались желанием увидеть себя в кресле министра внутренних дел, или, на худой конец, культуры. Наверное, потому, что в вопросах безопасности и культуры «разбираются» сегодня почти все.
В выборах постоянного комитета Форума приняли участие 146 делегатов. В итоге в его состав вошли Иван Тютрин, Гарри Каспаров, Леонид Невзлин, Марк Фейгин, Андрей Сидельников, Андрей Илларионов, Владимир Ашурков, Марат Гельман, Даниил Константинов, Илья Пономарев и Евгения Чирикова.
Правда, для некоторых делегатов оказался не до конца проясненным вопрос о стратегии действий оппозиции в период ближайшего срока президентства Путина. Но, видимо, иначе и быть не могло. Сказал же Каспаров, что «кащеева игла» режима находится не в России, и оппозиции следует продолжать работу, в результате которой режим будет испытывать все возрастающие «неудобства». В переводе с дипломатического языка на русский это означает призыв к продолжению воздействия на страны Запада с целью усиления этими государствами антипутинских санкций. Таковой стратегия оппозиции, видимо, и будет. Хотя понятно, что возможностями даже не влияния, а просто общения с лидерами западных стран обладают только некоторые из «избранных». Остальным, видимо, пока можно «расслабиться».
Юрий Гладыш, Вильнюс — Санкт-Петербург
Источник: